К. Колесниченко - Закат [СИ, полностью]

Вода вокруг него начала пузыриться словно в кастрюле, затем начала быстро подыматься над землей и собираться в маленький ураган. Все больше капель дождя летало над землей и соединялось в одну большую каплю. Вот она стала с маленькую собаку, затем увеличилось и до человека. Когда заклятие достигнуло максимума, оно все массой поглотило тело убийцы. Он весел в воздухе как в небольшой овальной сфере, которая не переставая двигалась и пульсировала. Убийца закричал в последний раз, пузыри воздуха бежали вверх по стенкам сферы и лопались достигнув поверхности.

Уже теряя сознание я видел как горело тело мага в кислоте. Мое заклятие меняло состав воды и превращало живущую влагу в разъедающую все на своем пути кислоту. Куски кожи, отпадая целыми кусками оголяли красные от крови мышцы, а те разрываясь на куски белый как мел скелет.

Ублюдок получил по заслугам. Я потерял сознание довольный этой новостью.

Глава 4

Тот, кто никогда не жил в столице не сможет понять ее до конца. Не проникнется ее проблемами и повседневными дрязгами простого люда, не примет к сердцу ее печали и не заметит мимолетных взлетов и долгих падений. Человек, который не видел величия самого красивого города Рилионского королевства, это несчастный, который не вкусил всех прелестей жизни. Не одна женщина не может сравниться с ней в красоте, не одно, даже самое прекрасное женское тело никогда не превзойдет четкие грации столичных домов. И не единая, брошенная мужем жена, не будет столь злой и коварной.

Такая она — столица королевства.

Многие приезжают сюда ради процветания и счастья, в погоне за незримой мечтой и лучшей жизнью, люди преодолевают сотни километров, чтобы изменить свою жизнь. И почти всех их столица сломала, разбила мечты своей суровой действительностью и подлостью. Но те кто все же сумел выдержать, найти в себе силы и доказать право на лучшую жизнь, получили ее дружбу и поддержку.

Столица не любила дураков, но и с умников спрашивала по максимуму.

Алану аар Алория это было известно как никому другому. От него зависели сотни жизней, и лишь он один выбирал дорогу, по которой катилась военная машина королевства.

Вампир сидел на балконе королевского дворца и пил вино. Пышно накрытый стол, ждущая приказа вышколенная прислуга, мягкие кресла и атласная ткань скатерти, стоящая сотни золотых — все это было прямо перед ним. Но он с невозмутимым равнодушием продолжал пить вино, так и не притронувшись к еде.

Его глаза смотрели вдаль, туда, где огромным массивом раскидывалась старая как мир столица, и оценивал каждый изгиб ее каменных зданий. Вот большая, сложенная из белого камня церковь, огромных размеров крест, поблескивая золотым металлом, гордо возвышался на самом высоком куполе. Святое Лоно не экономит на своем имидже, люди должны верить, а верящий человек податливый личность. Так гласит главный постулат священнослужителей. Другое дело, что он не известен широким массам. Но кто в наше время делиться с народом?

Рядом с ней, по правую сторону располагалась молодая пекарня, Алан слышал о ней много отличных отзывов но каждый раз не находил времени туда заглянуть. Государственные дела занимали большую часть его времени, лишая многих прелестей повседневной жизни. Прямо за пекарней раскидывался большой, галдящий круглые сутки рынок. Солнце уже готовилось садиться, часть лавочников закрывала свои навесы, но остальные все еще зазывали покупателей для покупок.

Алан сделал глоток вина.

Сколько людей, сколько судеб и ответственности. Жители столицы не понимали, что их жизни во многом им не подвластны. Словно опавшие листы могучего дерева они летели по ветру, затем неслись на воде, даже не замечая окружающей действительности. Они верили в свою значимость и способность что-то изменить. И не стоит скрывать, некоторым удавалось это сделать. Но таких людей было мало, очень мало.

"Кто знает — неожиданно подумал чистокровный вампир, — может моя жизнь тоже всего лишь слабые бултыхания утопающего. И кто-то могущественный, стоящий вдалеке играет мной как фигурой на доске".

Утренние донесение не радовали, а угнетали привыкшего командовать Апорию. Он еще не пришел к конкретному решению.

— Все придаешься лени? — Опоздавший на полчаса маршал, не выглядел виноватым. Ироничный взгляд, смеющиеся лицо и тонкая улыбка, офицер находился во власти злой радости, прекрасного настроения. Алория заподозрил, что не к нему одному сегодня на стол легли "веселые" донесения.

— Пытаюсь. — Объяснил вампир. — Но это чертовски тяжелое занятие, слишком большая конкуренция.

Маршал тихо засмеялся. Подойдя к краю балкона, он заглянул за карниз, девятиэтажная высота холодно посмотрела в ответ.

— Меня можешь не считать достойным конкурентом.

— Ты всегда был слишком ленивым для подобных свершений — укор вампира мог бы считаться оскорблением, но эти двое знали друг друга достаточно давно и подобные замечания лишь скрепляли их дружбу.

Самуэль занял одно из мягких стульев. Расстегнул пиджак, отодвинул в стороны свисающие борта, чтобы ткань не собирались складками.

— Рассказывай.

Алория махнул ему полупустым бокалом.

— Сначала ты, я прождал тебя целых полчаса.

Вампир уже понял, что маршала отвлекли важные новости.

— Сегодня днем, треть армии Сорона вышла к границе для проведения плановых учений. — последние слова Самуэль проговорил с особым цинизмом, видно цитировал официальное заявление посла. — Как вовремя они решили потренироваться.

На балкон залетел ветер, словно мелкий бес, он шумно взметнул края тонкой скатерти стараясь посеять вокруг звон бьющихся приборов. Не достигнув желанного результата, он не расстроился, набрав скорости, ветер улетел дальше, пугать горожан и уличных кошек.

— Известное точное число? — спросил вампир, продолжая любоваться видом города.

— Около 20 тысяч. Из них тысяч десять легкой пехоты, пять кавалерии, и другая мелочь. Число уточняется.

— Слишком мало. — Сделал вывод Алан. — Нападая такими силами они увязнут еще в приграничье.

Самуэль скептически хмыкнул. Вампир выбрал не тот объект для объяснений, Первый маршал повоевал достаточно долго, и знал о военном деле намного больше привыкшего к закулисным играм вампира. Но вслух он ничего не сказал.

Зачем?

Алория и сам все понимал.

— Но все-таки, что-то они задумали. Для учений слишком большое число.

— На то они и враги, чтобы портить нам жизнь.

Самуэль заметил, что Исполин отвечает не задумываясь, словно его мысли летают где-то очень далеко отсюда, возможно в переулках раскрывшего перед ними города.